"Мой сахар - твой сахар, мутсера..."
а что до всего происходящего, так это нас учат жить:
это примерно как полуслепых учить различать оттенки,
много оттенков, очень много оттенков одного цвета,
если повезёт — двух.
кажется — вот, вот, но на бумагу проливают стакан воды
и начинают учить читать получившееся, размытое;
мы читаем, мы пачкаем пальцы, лицо, одежду,
у нас получается крайне дурно.
путаем интонации, глотаем слова, перескакиваем со строки на строку;
вместо "мне очень плохо" выходит "оставьте меня в покое",
вместо "я счастлив" читаем "я помню, как это — быть счастливым",
вместо "останься со мной" получается "прости, но уже никогда".
замечаем, что "я люблю тебя" попадается редко
и всегда неразборчиво.
3.1.14
(Ксения Жёлудова)

это примерно как полуслепых учить различать оттенки,
много оттенков, очень много оттенков одного цвета,
если повезёт — двух.
кажется — вот, вот, но на бумагу проливают стакан воды
и начинают учить читать получившееся, размытое;
мы читаем, мы пачкаем пальцы, лицо, одежду,
у нас получается крайне дурно.
путаем интонации, глотаем слова, перескакиваем со строки на строку;
вместо "мне очень плохо" выходит "оставьте меня в покое",
вместо "я счастлив" читаем "я помню, как это — быть счастливым",
вместо "останься со мной" получается "прости, но уже никогда".
замечаем, что "я люблю тебя" попадается редко
и всегда неразборчиво.
3.1.14
(Ксения Жёлудова)

Слов не возят - блокада, дикторов новостей учат всхлипывать и мычать. В сто полос без текста клеймит властей наша доблестная печать. В наших житиях, исполненных поздних вставок, из всех частей будут эту особой звездочкой помечать – мол, «совсем не могли молчать».
Раздают по картам, по десять в сутки, и то не всем – «как дела», «не грусти», «люблю»... мне - не нужно, я это все не ем, я едва это все терплю. Я взяла бы «к черту» и «мне не надо чужих проблем», а еще «все шансы равны нулю».